– Да на здоровье. Между прочим… подходим.

– О, в самом деле. Вы завтракали?

– По-моему, это был ужин.

– По бортовому времени – завтрак, сэр. Впрочем, не имеет значения. С приемом пищи все равно придется повременить. Начинаю стыковку.

Перегрузки пошли на убыль.

– Есть касание! – доложил Джекил через пару минут. – Клещевой захват сработал. Кориолисова сила компенсирована. Есть стыковка! Переходный тамбур подведен. Переходный тамбур герметичен. Осевая скорость – ноль, находимся на круговой орбите. Включаю гравитроны на единицу.

– Сделай ноль восемь, – поморщился я.

– Понял, ноль восемь. Можете подниматься в носовой шлюз, командир.

– Благодарю за стыковку.

– Мелочи. Вам предстоит более сложная проблема.

– Это точно. Никогда не женись.

– Мне это не грозит. Желаю удачи!

Напрягая мышцы, я встал.

Кронос изрядно помял бренное тело, отеки потом не скоро сошли. А синяк под глазом продержался больше двух лет в пересчете на земное время. Абсолютный рекорд в истории медицины, вполне может так оказаться.

Лифт поднял меня в носовую часть корабля, к самой воронке массозаборника. Справа и слева там располагались стыковочные блоки. Безо всякого изящества я проковылял в шлюз и привалился к стене. Ноги держали, но дрожали.

– Готов, – сказал я.

Джекил тут же откликнулся:

– Вас понял. Начинаю.

Внутренний люк закрылся.

Наружный начал съезжать в сторону. Я уже видел внутренность гофрированной трубы, иней на стенках переходного тамбура, эластичные цеплялки для рук, гибкие плафоны, обе магнитные дорожки. Еще секунда, и в расширяющейся щели люка должна была показаться горловина шлюпки.

Но не тут-то было. Тут нас тряхнуло, Кронос достал.

Саму волну я не ощутил, да и не мог ощутить. Гравитационный удар распознают только по последствиям.

Увы, последствия превзошли ожидания. Никакая волна не могла натворить то, что я увидел. При всей своей мощи она слишком быстра для того, чтобы успеть что-либо разрушить.

Позднее эксперты объяснили все неплановым включением маневровых дюз корабля, сработавших «враздрай». Странное совпадение, замечу в скобках.

Отчего тогда у меня терялось сознание? То были Кроносовы шутки, дорогое мое человечество! Вдобавок к включению двигателей.

Придя в себя, я некоторое время лежал на полу.

Ловил разбегающиеся мысли. Потом сел и с большим интересом принялся разглядывать порванный и скрученный тамбур. От чего он пострадал, было ясно с первого взгляда – сработал известный для упругих систем «эффект хлыста». Инерция швырнула шлюпку в сторону, что привело не только к разрыву тамбура, но и к практически полному разрушению всей стрелы стыковки.

С катушки лихорадочно разматывался страховочный трос. Вытравившись до конца, он спружинил, дернул капсулу в обратном направлении. Шлюпка крутнулась и полетела обратно, прямо в мою сторону.

А вот это следовало пресечь немедленно.

– Алло! Джекил, Мод, вы меня слышите?

Ни Джекил, ни Мод не отвечали.

Я поспешно встал на четвереньки и попятился к внутреннему люку. Но открыть не смог – крышку заклинило.

Между тем многотонный шар приближался.

Он вращался, размахивая обрывками переходного тамбура. Я понял, что если шлюпка ударит в портал, от меня мокрое место останется. Было весьма неплохо что-то предпринять.

Только вот что?

Остатки всего стыковочного узла представляли собой воронкообразное углубление, на дне которого пребывал я. Наружу торчало оборванное щупальце тамбура и основание стрелы. Я понял, что это основание – форменная конструкция из металлокерамических труб – и есть мой единственный шанс.

Вцепившись в нижнюю штангу, я успел развернуть стрелу поперек портала. Шлюпка ударила в нее через секунду.

Трубы прогнулись, но выдержали. Капсула Мод прокатилась мимо и скрылась из виду.

Пол под ногами дрогнул. Возникла невесомость. Снизу, то есть со стороны кормы «Туарега», всплыло мерцающее облако.

Я перевел дух.

Мод по-прежнему молчала. Джекил – тоже. Я взглянул на часы. Происшествие заняло никак не меньше двух с половиной минут. И за все это время сверхбыстродействующий софус не принял мер, чтобы уклониться от столкновения. Невероятно!

Непонятно было также, почему появилась невесомость. Она означала параллельное отключение гравитрона и двигателей. И если отключение гравитрона ничем не грозило, то двигатели… Двигатели – дело другое.

Хорошо, если «Туарег» успел выйти на устойчивую орбиту. Если не успел, остановка двигателей могла привести только к одному. Падению на Кронос.

Что происходило в действительности, знать я не мог, но почему-то не испугался. Думаю, гравиволна способна приглушить эмоции, не особо отражаясь на интеллекте.

Я прекрасно понимал опасность ситуации, но относился к ней довольно философски. Нужно было действовать, я и начал действовать. Спокойно размотал страховочный фал, закрепил его как следует. Потом оттолкнулся и выплыл из разбитого шлюза за борт.

Картина открылась невеселая.

Пробив обшивку в районе топливных баков, спасательная шлюпка Мод на четверть погрузилась в корпус «Туарега».

Вокруг нее из поврежденной носовой цистерны били струи водорода. В вакууме жидкость вскипала, превращалась в снежные хлопья, которые тут же начинали таять. Место происшествия окутало тусклое облако.

– Джекил, ты почему молчишь?

На этот раз он откликнулся:

– О чем говорить, если говорить не о чем?

С этим я согласиться не мог. Поговорить как раз было о чем.

– Вот как! Ты почему не предотвратил столкновение, театрал?

– Зачем?

– Как – зачем? Чтобы избежать повреждений.

– Мне не хотелось, сэр.

Я на мгновение потерял дар речи. Из звездолета продолжал вытекать водород, и ничего хорошего в этом не было.

– В славные времена живем, друг Джекил.

Софус не отозвался.

– Джекил! Ты в порядке?

– Нет.

– Что с тобой?

Софус не ответил.

Вот тут меня пробрал настоящий озноб. Весьма неприятно падать в черную дыру в компании со свихнувшимся софусом. А я сильно подозревал, что именно это и происходит.

Во избежание дальнейших бед Джекила требовалось срочно обезвредить. Требовалось во что бы то ни стало добраться до заветной кнопки. Только после этого имело смысл заниматься чем-то еще.

По скобам внешней обшивки я перебрался на противоположную сторону корабля, к соседнему шлюзу. Там мне сначала повезло. И внешний и внутренний люки легко открылись.

– Что вы собираетесь делать, сэр? – вдруг заинтересовался софус.

Наверняка уже сообразил, что я собираюсь делать. Решил позабавиться… Ладно, подыграем.

– Видишь ли, я забыл зубную щетку.

– О! У вас не пропал… Этот, как его…

– Аппетит, – подсказал я уже из коридора первой, самой верхней палубы «Туарега». Надеялся заговорить эти, как их, зубы. Оказывается, у Джекила они были.

– Вы очень подвижны, сэр, – заметил софус.

Передо мной съехались створки аварийной панели герметичности. Путь на нижние палубы был отрезан. Я не сразу в это поверил.

– Джекил! Что ты творишь?

– Я? О чем вы?

– Ты закрыл двери перед моим носом! – возмутился я.

– Сэр, вы забыли закрыть шлюз.

– Да, торопился.

– Но так весь воздух выйдет. Я обязан заботиться о корабле.

Я чуть не задохнулся. Видал я его заботу о корабле! Из борта торчит.

– А обо мне ты должен заботиться, демагог?!

– Вам что-нибудь угрожает?

– Нет, – растерялся я.

– Тогда спасайте свою жену.

– Сначала я хочу пройти в рубку управления.

– Неужели? – сказал Джекил.

Кажется, он при этом усмехнулся. И тем допустил ошибку. Вот это – зря. Может быть, руки у меня и опустились бы, но этот электронный мятежник оказался нахалом. Не просто вышел из повиновения, он дерзил, издевался, бросал вызов. А от вызова я никогда не уклонялся. Должно быть, среди предков кроме славян попадались еще и шотландцы, народец строптивый и упрямый в ужасной степени. Тут же, глядя на преградившую путь переборку, я поклялся предкам всех национальностей победить.